Самое интересное – работа с людьми

В прошлом году звания «Ветеран труда Жешартского ЛПК» удостоена сменный мастер Наталия Козлова. На заводе она работает тридцать первый год и всё это время посвятила одному подразделению – цеху обработки шпона.

Её карьера складывалась, как и у многих на производстве. Сначала – рабочим. И вот уже более 15 лет Н.Козлова трудится сменным мастером. «Энергичная, самостоятельная, она объединяет вокруг себя людей, четко ставит цели и ведет коллектив к намеченным результатам», – отзываются о ней специалисты и руководители ЖЛПК.

За годы труда Наталия Валериевна Козлова приобрела большой производственный  опыт. Мы встретились с ней, чтобы поговорить о работе, о коллективе и просто о жизни.

– В прошлом году вам присвоено звание ветерана труда. Выходит, на комбинат вы пришли в 1992-м. Как это случилось?
– Изначально у меня были другие планы, но судьба распорядилась по-другому. После окончания школы я  пошла на работу в детский сад и параллельно поступила учиться в педагогический колледж. На работе в саду было весьма интересно, поначалу мне очень даже нравилось. Однако через полгода я поняла, что работа с детьми не вполне мне подходит. В итоге из детского сада я ушла. А на заводе я бывала еще ребенком. Папа мой, Валерий Захарович Шаров, был передовиком производства, работал здесь в лущильном. Мои первые детские впечатления о заводе – это большие цеха, где все гремит и шумит. Но сильнейшее впечатление произвел на меня участок сортировки шпона – самый тихий цех главного корпуса, где на тот момент 95 процентов всех сотрудников составляли женщины.  Поэтому,  когда папа спросил у меня, где именно я хотела бы работать, выбор мой пал именно на него. В итоге в 19 лет я перешагнула заводскую проходную, поступив на работу починщиком шпона.

– Выходит, по образованию вы педагог?
– Да (смеется), вот я и учу. Учу коллег не ругаться матом, работать аккуратно. Наверное,  отчасти это моя сфера — воспитывать людей, учить.

– Что было дальше?
– На починке мне очень нравилось. Часто работала без обеда, делала сверх нормы. Словом, была заинтересована в зарплате. О том времени у меня осталось много приятных воспоминаний. Работа была интересной, коллектив – очень сплоченным. Друг за друга стояли горой. В один прекрасный момент Таисия Николаевна Попова, тогдашний начальник цеха,  сказала, что было бы неплохо попробовать мне свои силы учетчиком кускового шпона. Уговорить меня ей тогда удалось, но вести учет мне пришлось недолго. Хоть и работа учетчика в физическом плане куда менее напряженная, вскоре я осознала, что всё же она не для меня. И я вернулась обратно на починку.

– Судя по всему, в починщиках вы не остались. Получили более привлекательное предложение?
– Спустя некоторое время всё та же Таисия Попова предложила мне стать сменным мастером.  Поначалу я даже растерялась, понимая, что новая должность прибавит обязанностей и ответственности. Да и по натуре своей я такой человек, что если встала на одном месте, то стронуться и пойти на другое мне достаточно тяжело.

Однако Таисия Николаевна снова нашла тогда нужные слова: «Если ты боишься, значит будешь работать ответственно». Сначала я работала подменным мастером. Параллельно меня обучали общаться с людьми, искать к ним подход, чтобы получить как можно больше знаний. Мне было недостаточно разбираться только в своих обязанностях. Я хотела видеть всю картину целиком: знать, чем живет и как функционирует завод.  Когда старые мастера вышли на пенсию, я так и осталась в своей смене «А». И вот —  мастером я работаю уже 15 лет.

– Что самое интересное в работе мастера?
– Самое интересное — это, пожалуй,  работа с людьми. Я вот сравниваю, к примеру,  с той же починкой: там монотонная работа, стоишь на месте, каждый день, по сути своей, одно и то же.  А сменный мастер, говоря языком молодёжи, всегда на движухе, всегда что-то новое. Новые предложения, новые идеи, нестандартные решения. Коротко говоря, сменный мастер должен обладать способностью анализировать быстро меняющуюся и нередко хаотичную ситуацию.  Здесь и память развивается, и коммуникационные навыки.  Смены на производстве бывают разные: спокойные и бурные. Я всегда стараюсь сделать так, чтобы у людей в начале смены было хорошее настроение. Работая мастером, нужно быть и хорошим психологом. Я это давно поняла, потому что через нас, мастеров, проходит очень много людей. У меня даже заведена отдельная толстая тетрадка, которой хватает ровно на 8 лет, в неё занесены имена всех тех, кто когда-то работал в цехе, и тех, кто работает сейчас.  Как-то я её открыла, смотрю данные 8-летней давности, а там на смене 62 человека — в 2 раза больше чем сейчас.

С теплотой их всех вспоминаю. Порою смотришь на фамилии этих людей и думаешь: как же жалко, что они ушли. Потому что привязываешься к ним, привыкаешь.

– Сменные мастера в 1990-х отличались в работе от нынешних?
– Смотря каким измерением. Старые работники — по большей части все передовики. И вобрать в себя всё то хорошее, что олицетворяло мастеров тех лет, нынешнему поколению было бы нелишним. Вспомнить хотя бы Галину Алексеевну Москотельникову — сменного мастера того времени — она могла и на дробилке помочь, и веник в руки взять. Она меня по сути и учила всему.  Вот и я не чураюсь брать в руки веник, ниже пола всё равно не опущусь. Если у меня в смене, например, нет подсобного работника, а смену хочется сдать чистой, я помогаю коллегам с уборкой, давая тем самым возможность сделать большую выработку. В чём точно работающие сегодня в смене люди не уступают коллективу 90-х, так это в сплоченности.  Наша смена на потоке дружная, решаем проблемы вместе, помогаем друг другу. 

– Если бы из всего функционала сменного мастера оставить можно было только что-то одно, что вы выберете? И обратный вопрос — что исключили бы навсегда, если бы была такая возможность?
– Обязанностей и хлопот у мастера действительно очень много. Сходу трудно сделать выбор. Иногда бывают порывы и хочется всё бросить, уйти. Но потом посмотришь, подумаешь, насколько же здесь всё привычно. Я тут, наверное, до конца – настолько я прикипела к тому, чем занимаюсь сейчас. Я привыкла к этой работе, к коллективу. Знаю здесь каждого. Мне известно, что происходит у людей в семьях. И они всё обо мне знают. И не из простого любопытства. Я считаю, что нужно знать друг о друге больше, чтобы лучше понимать. Многие работают здесь, не потому что так вышло, а потому что считают предприятие родным. Что бы ни случалось, завод всегда поднимался с колен, в основном благодаря коллективу. А возглавляли предприятие замечательные руководители. Работали они в разное время, но каждый из них оставил после себя след.

– За период работы много нервных клеток в вас погибло?
– Много. Иногда, бывает, в цехе кто-то хлопнет или крикнет – и ты пугаешься, думаешь: не случилось ли чего. Для мастеров безопасность сотрудников на первом месте. Важно, чтобы работник ушел с работы таким же, каким пришел на смену.

– Многие из коллег рассказывают про ваше хобби, если точнее — про вязание игрушек. Расскажите, как к этому пришли?
– Раньше у нас в семье жила такса. И любимому питомцу много внимания уделялось. Когда собака покинула нас, а дети выросли, появилось свободное время, так и возникло это увлечение. Вязанием я занимаюсь уже 8 лет. Среди моих работ в основном игрушки — разные животные, а также  символы зодиакальных созвездий.

С супругом мы содержим дачу, поэтому летом вязать не получается.  Я всегда с нетерпением жду окончания дачного сезона, чтобы скорее вернуться к своему хобби.

– Какая самая большая и самая маленькая игрушка в вашей коллекции?
– У нас в машине висят 8 игрушек, в этом году повесили кролика размером со спичечный коробок. А большие мои работы — 30-40 сантиметров.

– Чем занимаются ваши дети?
– У нас двое сыновей. Старший Владимир живет в Питере, младший Александр – в Сыктывкаре. Оба работают,  но работа их не связана с большим производством.

ДЕНИС КАЗАКОВ.